В тесной комнатушке-мастерской, что в центре Триеста, нет ни кожаных диванов для приема клиентов, ни каталогов, ни кондиционера. Но среди древесной пыли и заготовок на старом столе стоит самый современный монитор, где видны 3d изображения деревянных скульптур.
— Мы готовим мультимедийную выставку, – увлеченно говорит хозяин мастерской.- Хочу показать мои работы именно так, через этот монитор, чтобы был виден объем. Это новейшая разработка. Через каких-то 10 или 15 лет у каждого в доме будет такой телевизор.
У Мастера тонкие черты лица, и есть в них какая-то несовременность. Если бы не этот монитор, по виду мастерской я не смогла бы определить время нашей встречи. Какой это век? Шестнадцатый? Тринадцатый? Все здесь: и Мастер, и его работы, и стены, и инструменты – не выдаёт свою принадлежность к современности.
Разрешите представить вам Андреа Милия (Аndrea Мilia). Он делал рамки для выставочных картин Мирò и Пикассо. Его отец Джорджио (Giorgio Milia) был самым известным изготовителем рамок в Триесте и передал сыну любовь к профессии. Он реставратор, относящийся ко времени с завидным почтением. Его девиз: «Время должно быть видно во всей своей красе». Он талантлив во всем: музыкант, художник, реставратор и самый востребованный корничайо на севере Италии. Как назвать эту профессию по-русски? Рамщик или багетный мастер? Нет, не вписывается в значение этого слова итальянский тонкий контекст. Продолжу называть его Мастером.
Андреа показывает мне, как делать «закрытый угол», как наносить золото на раму. Он рассказывает, как выбрать дерево, как распилить его и как его украсить или, наоборот, подчеркнуть естественность.
— Андреа , у тебя есть сайт? — спрашиваю в надежде поживиться готовым текстом , историей, терминами.
— Нет, мне не надо. Заказов у меня много. Времени заниматься интернетом нет. Давно был. Но друг, который сделал его мне и писал там …ушел… Думаю в память о нем восстановить этот сайт,- говорит он сам с собой, продолжая показывать мне фото на айпаде. — Смотри, как я отреставрировал старую печь в доме 19 века, что на виа Коммерчиале. Мы сделали все как было, и, надеюсь, будет стоять после нас еще века. Понимаешь, важно, чтобы люди, для которых ты работаешь, были счастливы. Один заказчик из Словении стал настоящим фанатом моего творчества. Он приобретает картины, не в малой степени думая о рамках. Появился азарт: « А какую рамку я ему предложу?» Тут очень тонкая грань. Рама не должна привлечь к себе больше внимания, чем изображение и одновременно должна показать эту картину, заострить ее, выделить и «породнить» с местом, где картина будет находиться – будь то дом, или выставочный зал, или офис.
А это мы реставрируем мозаику в православном храме Святого Спиридиона и Святой Троицы. Почти под самым куполом. Здесь тысячи и тысячи золотых миллиметровых пластинок.. Потрясающий вид из- под купола. Никогда его не забуду.
Под конец нашей встречи Андреа показал мне свой самый дорогой инструмент — кисть, с помощью которой на свежую краску, покрывающую раму, наносятся разводы, чтобы придать ей структуру старого дерева. Основу кисти сделал ещё отец Андреа из жестяной банки из- под консервированной фасоли , а щетина — это часть срезанной у соседской лошади гривы. Видно, что её не раз ремонтировали, что ею очень дорожат, что этой кистью, возможно, будут работать и дети Андреа. После этого становится немного понятнее, в чём секрет красоты «итальянского дизайна», идея которого часто рождается в Семье.
Фото Энрико Пьомбо и Андреа Милия